Людмила Караева
 Прикосновение
Творческая фотография
галереи:Бумажная скульптура
Скульптура
Коллаж
архив:Скульптор Людмила Караева
|
 Это важно. Чувство с некрасивым названием – тактильность.
Осязание. Прикосновение.
Касаться. Дотрагиваться.
Чуть позже – ощущать.
Давать возможность проникновения.
Через поры, через лабиринт собственной зашифрованности – допустить Иное.
Хочется сказать «теплое», но бронза, а о ней и речь – холодит.
Скульптура Людмилы Караевой лишает возможности ощутить шероховатость поверхности – под пальцами изумительная гладкость.
Перед глазами – восхитительная четкость.
Воплощение геометрии, мне неведомой - отрезвляющей и одновременно дарящей возможность- разрешение для нервно-неровного порыва.
Сочетание правильного с неправильным - застывшего навсегда металла с одиночеством.
Боль, запечатленная на пике…
Кто расколдует волшебную бронзу принявшую форму человеческой эмоции?
Кто заколдовал? Скульптор.
А быть может, и нет никакой мистики, тогда откуда берется понимание восприятия? Ведь когда очень больно, именно так человек и складывается, прячась сам в себя.
Пластика, структура жизни – говорящее подсознание.
Тянем руки к дождю, не отдавая себе отчета в движении. Просто открываем ладони, в надежде смыть лишнее – и никак иначе.
Обычное безотчетное, наблюдают другие люди, те, которых единицы. Караева из них. Увидит спящего, и потратит много времени, для придания смысла просто смене биоритмов.
Что может быть скучнее сна? Только то, чем можно его заполнить.
Осмысление усталости. А за усталостью – целая жизнь – монотонная, угрюмая, с преодолением себя.
Спящая женщина у Караевой –зависает, не успевая прилечь…почти обморок, и столь пронзительна мольба во всей позе – дайте уйти в мечту! А мечту придумайте сами.
Скульптура слишком осязаемый вид искусства, ее со всех сторон можно рассмотреть. Обойти вокруг. Скульптура отсекает возможность проникновения. Она слишком очевидна. Поэтому, этот вид творчества требует абсолютного совершенства : перегрузишь деталями – умрет. Недодашь визуального пояснения – отмстит равнодушием.
Каторжный труд – уравновесить чувство и расчет.
Ошибешься – маленький мир разрушится сам собой. Шаг за грань реальности, станет просто шагом, а это уже не интересно. Обыденно.
В бронзе Караевой, обыденности нет, потому и - живая.
Караева нарушает закон. Там где, казалось бы, требуется мягкость, возникает острый угол. Угол из тех, болезненных, внезапных, налетая на которые, становится так больно, что слезы из глаз.
Там, где расслабленность, требуется особая сосредоточенность движения. Безотчетная прямота – иначе, откуда возьмется движение вверх? У Караевой, четко указан путь, математически точно обозначен вектор. Ее скульптуры не разговаривают, они молча дают понять – куда и как. И еще – от чего.
В просто застывшем, почти условном человеческом теле средоточение эмоции – мимо не пройти. И опять же, почти детское желание – потрогать. Зачем? Ощутить тайну жизни, которая рядом, которая в каждом, но что б вот так, в такой концентрации?! Интроверт?! Оказывается, и этому можно сочувствовать. Завязался человек в узел – никто не развяжет.
А художник, он только фиксирует. Пробивается сквозь застылость банальности, эту самую окаменелость показывая.
Людмила Караева, умеет показывать человека, обозначая только абрис. Лишает скульптуру почти всего – смело отказываясь от деталей, которые, как известно, загромождают главное.
Руки перекрещивает - Боль.
Отсекает голову, окончательно уничтожая возможную эмоцию (и правильно, все беды от головы) – Железная леди.
И неожиданно, вразрез всему – очевидная женщина, в ожидании-мольбе – Столп.
И это правда.
Правда, лишенная чувственности. Чувственность мешает осознанию. Караева, это знает. Знает настолько хорошо, что безбоязненно воплощает в прохладной бронзе то, что всегда обжигает – Чувство.
Александра Панфилова.
|